как я бесплатно работала редактором на мошенницу
Оксана Мосеева
две недели работала бесплатно
Профиль автора
Предложение заключить договор не означает, что работодатель честный.
В апреле 2021 года я сломала ногу и на основной работе два месяца была на больничном. В это время решила удаленно подработать журналистом, копирайтером или редактором: у меня неполное журналистское образование и я девять лет работала в архангельских СМИ.
Так я и нашла на «Авито» вакансию редактора в агентстве ClickCorr. Оно предлагало от 20 000 Р в месяц и обещало оформить по договору — какому именно, в вакансии не уточнялось, но условия мне понравились. Я откликнулась, и меня взяли на работу.
В следующие две недели я трудилась почти без выходных и отредактировала около восьмидесяти текстов. А потом узнала, что общаюсь не с сотрудницей агентства, а с мошенницей. И что денег мне не заплатят.
Расскажу, как это вышло и как я безуспешно пыталась наказать аферистку.
Как я устраивалась на «работу»
Отклик на вакансию. В сообщении-отклике я указала, что девять лет трудилась в архангельских СМИ. Резюме и примеры своих статей не прикладывала, но была готова их отправить, если попросят.
Я не особо надеялась, что мне ответят. Но через сутки мне неожиданно написала автор объявления Екатерина и сразу предложила посмотреть примеры чужих работ и выполнить тестовое задание.
Она была вежлива и приветлива, это усыпило мою бдительность. Я даже не задумалась, почему Екатерина пишет мне в одиннадцать вечера и первого мая, в праздник. И почему она не просит ни резюме, ни портфолио. Поэтому я сразу согласилась выполнить задание.
/ask-employer/
О чем спрашивать на собеседовании
Моя собеседница не говорила, что представляет агентство, но этот вывод напрашивался сам собойТестовое задание.
Я дала Екатерине адрес своей электронной почты, и она скинула мне тестовое задание. В нем нужно было отредактировать текст длиной пять — семь тысяч знаков, то есть на две с половиной — три страницы. На работу Екатерина дала мне три дня.
Редактировать текст было сложно: это была научная статья, которую явно перевели с иностранного языка через «Гугл-переводчик». Я переписывала каждое предложение, чтобы текст легко читался и в нем не было ошибок. В итоге потратила на это полдня. Когда я скинула работу Екатерине, она сообщила, что должность редактора моя.
Сначала Екатерина выслала мне тестовое задание и примеры правильных и неправильных работ Часть текстового задания, которое мне прислали из агентства. Такое ощущение, что текст писал робот Екатерина похвалила меня и предложила дальше для удобства общаться в «Телеграме»Договор. Екатерина выслала мне на электронную почту «трудовой договор». Его нужно было распечатать, заполнить, подписать и отправить почтой в Красноярск, на адрес агентства ClickCorr.
Это меня окончательно подкупило: я думала, что мошенники не будут заморачиваться ни с какими договорами.
Меня не насторожило, что Екатерина не попросила никаких документов. Ведь я никогда не работала удаленно и не знала, что обычно работодатели требуют сканы паспорта, СНИЛС, ИНН и трудовой книжки. К тому же из-за сломанной ноги я была очень уязвимой и доверчивой.
/work-contract/
Как устроен трудовой договор
Так что единственное, что я сделала, — нашла в интернете сайт агентства ClickCorr. Сейчас оно, видимо, закрылось, сайта нет. Но тогда он работал. Еще я сравнила реквизиты компании из договора с теми, что на сайте. Они совпадали, но я не догадалась, что их можно было просто скопировать.
Я не заметила в договоре подозрительных формулировок. Уже позже я увидела, что рабочим местом был указан офис, хотя меня брали на удаленку. А работа редактором называлась неосновной, хотя потом я прочитала в интернете, что такого термина нет: есть «работа по совместительству» Я не заметила, что печать на договоре явно поставлена в «Фотошопе».
Под ней пропали некоторые буквы и цифрыОбъем работы и условия оплаты. Екатерина объяснила, что я могу работать в любое время и с любой интенсивностью. Главное — выполнять норму, то есть сдавать минимум 160 статей в месяц. Тогда я буду получать оклад 20 000 Р и надбавку за каждую статью: 100 Р — за тексты до 7000 символов с пробелами, то есть меньше двух с половиной страниц, и 200 Р — за тексты от 7000 знаков. В сумме за 160 статей должно было выходить примерно 36 000 Р.
36 000 Р
мне пообещали платить
Я решила, что для удаленной работы это хорошая зарплата. И подумала, что, когда наберусь опыта, смогу редактировать еще больше.
Екатерина предупредила, что у них в агентстве есть коэффициент погрешности — 85%. То есть я могу отредактировать не 160, а 136 текстов за месяц и все равно получить за это оклад — 20 000 Р. Но если такое повторится и в следующем месяце, меня уволят. Я не знала, что уволить просто за плохую работу по закону очень сложно.
Что делать? 10.09.18
Хочу уволить плохого сотрудника
В итоге я согласилась и даже не заметила, что Екатерина не попросила у меня данные банковского счета. Об этом я задумалась гораздо позже, а пока только посоветовалась с мужем насчет зарплаты и условий. Но он никогда не работал удаленно и ничего в этом не понимал, к тому же он далек от документов и законов. Он просто сказал: «Решай сама, тебе виднее», — и дальше я полагалась только на себя.
Я распечатала и подписала договор и сообщила мошеннице, что готова приступить к работе.
Объемы работы были прописаны в договоре Так же, как и гонорар. Позже я узнала от знакомого юриста, что пункт 4.2 нарушал трудовой кодекс: по нему зарплату должны выплачивать не реже двух раз в месяц. А в пункте 4.3 должен был быть один из вариантов оплаты: либо на руки наличными, либо на счетКак была устроена работа
Коммуникация с Екатериной строилась так. Она дала мне ссылку на «Гугл-диск» и загрузила туда сорок документов с текстами — объем на первую неделю.
Отредактированные статьи я должна была перемещать в папку «Готово».
Темы были разные: болезни, патологии развития, отношения полов, дети, хобби. Но абсолютно во всех статьях почему-то упоминалась Польша или ее жители. Это было странно, хотя особо меня не волновало. Куда пойдут эти тексты, я не спрашивала.
Я решила работать с понедельника по пятницу и редактировать по восемь статей в день. Но это оказалось невозможно, потому что тексты были в ужасном состоянии — со множеством ошибок и странных оборотов, присущих машинному переводу. Предполагаю, что статьи скачали с польских сайтов и перевели на русский через «Гугл-переводчик». В итоге на каждый текст у меня уходило в среднем по три часа и я ужасно переживала, что медленно работаю.
/online-jobs/
Как понять, что перед вами плохой заработок в интернете
На некоторые статьи я вообще зря тратила время. Например, тексты на медицинскую тематику было попросту не понять. На них уходило один-два часа, и все равно я перемещала их в папку «Утиль» — Екатерина создала ее для статей, с которыми я не справлюсь, и обещала потом отдать другим редакторам.
В общем, на пятый день работы я поняла, что редактировать по восемь текстов в день не получится. И решила работать не пять, а шесть с половиной дней в неделю — оставить для отдыха только половину воскресенья. Так к концу недели я выполнила норму в сорок статей.
Я написала Екатерине в «Телеграме», что все готово. Она поблагодарила меня, обещала проверить все тексты, а если что-то не так — написать, что переделать. И сразу загрузила еще сорок документов с новыми статьями.
Как я поняла, что работаю на мошенницу
Я проработала две недели, и все это время меня не покидало чувство тревоги. Но я убеждала себя, что это синдром удаленного работника. Я слышала, что он возникает, когда сотрудник не ходит в офис и не видит своего работодателя. В итоге даже если человек получает зарплату, его не покидает чувство незащищенности и неопределенности. А моя первая зарплата вообще была впереди.
К концу второй недели я прислушалась к чутью и поняла, что тревожных признаков слишком много.
Это были большие перерывы в общении, отсутствие правок и то, что у меня так и не спросили реквизиты счета.
Перерывы в общении. Екатерина говорила, что работает с понедельника по пятницу. Но когда я задавала ей какой-то вопрос — например, о стиле текстов, она не отвечала по несколько дней. Как-то я написала ей в «Телеграме» в понедельник, а она ответила только в среду.
/online-job/
Заработок в интернете
Отсутствие критики. Екатерина не оставляла замечаний ни по тестовому заданию, ни по остальным статьям. Я много лет работала журналистом и знала, что такого просто не бывает. Казалось, Екатерина не смотрит тексты, а просто копит их, чтобы забрать сразу за месяц.
Молчание про зарплату. В середине второй недели я спросила, не хочет ли Екатерина узнать, на какую карту переводить оплату. Она прочитала сообщение, но не ответила. Это стало последней каплей, и я позвонила в агентство.
Реакция агентства и самой мошенницы
Я нашла на сайте агентства ClickCorr номер офиса — позвонила туда и спросила, работает ли у них Екатерина Служеникина. Мне ответили, что нет, но в компании о ней слышали: девушка прикрывается их названием и разводит доверчивых редакторов на бесплатный труд.
Сейчас, в марте 2022 года, агентство ClickCorr есть во многих черных списках работодателей. Само оно, судя по всему, закрыто. Возможно, агентство действительно не виновато, а репутацию ему испортила мошенница.
/find-udalenka/
Как найти дистанционную работу с белым доходом
Агентство работало больше 15 лет, не задолжало по исполнительным производствам и платило налоги, хоть и подозрительно маленькие. Думаю, оно действительно не имело отношения к мошеннице. Источник: checko.ru Но секретарь фирмы, с которой я разговаривала по телефону, была права. Судя по отзывам в интернете, Екатерина обманула очень многих людей. Источник: nahjob.topПосле разговора с агентством я сильно разволновалась.
Ведь стало ясно, что я две недели помогала какой-то аферистке. Но потом я успокоилась и удалила с «Гугл-диска» все файлы с отредактированными статьями, чтобы Екатерина не могла ими воспользоваться.
В тот же день девушка написала мне и спросила, куда пропали тексты. И тут я совершила ошибку — ответила, что отправила статьи в настоящее агентство ClickCorr и буду писать заявление в полицию.
/fraud-at-work/
Как я искала подработку и стала жертвой мошенников
Аферистка тут же стерла нашу переписку в «Телеграме», и я не успела сделать ни одного скриншота. У меня остались только самые первые сообщения в почте — с тестовым заданием и договором. Но в полиции они мне не помогли.
Что сказали в полиции
Моя нога была в гипсе, поэтому я написала электронное обращение в Генеральную прокуратуру Архангельской области. Через несколько дней пришло уведомление, что заявление направлено в отдел полиции по моему району и что проверка будет длиться 60 суток.
Позже я узнала, что быстрее было бы сразу писать в полицию.
Через несколько дней ко мне пришел участковый. Я рассказала ему обо всем, что случилось, а он подробно записал мои показания. Но предупредил, что уголовное дело, скорее всего, не возбудят, ведь состава преступления не было: мошенница не выманила у меня деньги, а раз я удалила файлы, она не воспользовалась результатами моего труда. Вскоре такой же ответ пришел и из ОВД.
п. 1 ч. 1 ст. 24 УПК РФ
К тому времени я уже смирилась с ситуацией и решила, что легко отделалась. Я проработала на мошенницу всего две недели, а в отзывах люди писали, что трудились целый месяц. Так что я просто восприняла эту историю как урок.
/guide/zhaloba/
Как правильно подать жалобу в любое ведомство
Текст моего заявления на госуслугах. В качестве доказательств к обращению я прикрепила скан «трудового договора» и скрины переписки по электронной почте Такой ответ на обращение я получила по почтеПризнаки работодателя-мошенника
В Т—Ж уже писали, как проверить работодателя через сайты ФНС, реестр банкротов и другие ресурсы.
Но в моем случае это бы не помогло, ведь мошенница прикрывалась фирмой с хорошей репутацией.
После истории с лжеагентством я выделила другие признаки, по которым можно распознать работодателей-аферистов.
Не просят документы. Позже я много сотрудничала с онлайн-изданиями на удаленке и убедилась: чтобы оформить договор, нужны документы. Екатерина же их не просила.
Не спрашивают реквизиты счета. Порядочные фирмы просят полные реквизиты банковского счета вместе с остальными документами.
/fakejob/
Фальшивые работодатели
Непонятная должность. В заголовке вакансии, на которую я откликнулась, была должность корректора, а в описании — редактора, хотя это разные профессии. Корректор делает текст грамотным: исправляет орфографические ошибки, расставляет знаки препинания.
А редактор может полностью переписать текст, чтобы он был понятным и легко читался. То есть я выполняла обязанности редактора.
Простая работа за приличные деньги. Из разговора с Екатериной я поняла, что обязанности будут несложные, а работа будет отнимать всего три-четыре часа в день. Так что зарплата 36 000 Р в месяц изначально была подозрительной.
Не спрашивают про опыт. Екатерину не интересовал ни мой опыт, ни примеры работ. В вакансии тоже было указано, что от кандидата требуются только креативность, начальные знания в теме рерайтинга и копирайтинга и здравый смысл. У порядочных работодателей требований гораздо больше.
Не делятся пожеланиями и замечаниями. Я поняла, что серьезные работодатели дают обратную связь даже по итогам тестового задания. Советуют, каких ошибок избегать в дальнейшем, а потом предлагают правки и во время основной работы. Екатерина этого не делала — нужно было перестать с ней общаться уже после тестового задания.
Не повторяйте моих ошибок.
Хотите написать такую статью для Т—Ж? Любой процесс, в котором в каком-то виде участвуют деньги, можно превратить в тему для Тинькофф Журнала. Прочитайте наш мануал для авторов и приносите заявку на статью.
ШТОСМ: 29 заметок с тегом редакторы
Написав заметку про iD, немедленно задумался: а где третий? Почему из настольных редакторов у нас выбор только между iD и JOSM?
Когда я только пришёл в проект, редакторов было три: Potlatch, JOSM и Merkaartor. Первый выбирали за простоту, второй — за фичи битком. Последний был непривычно быстр и выглядел как нормальное приложение, потому что написан на C++. Увы, соавторы для него не нашлись, поэтому Ладислав лишь чинит редкие ошибки и выносит отвалившиеся фрагменты. Последний релиз Merkaartor был в ноябре прошлого года. Пользователей он начал терять в 2013 году, уйдя глубоко в низ рейтинга вслед за Potlatch 1. Тогда же по количеству правок он уступил третье место iD, а в 2018 его сдвинул с четвёртого Go Map.
С 2013 года у нас всё ещё три популярных настольных редактора: JOSM, iD и Potlatch 2. Написанные на Java, JavaScript и Flash. Очевидно, что последний живёт только благодаря упоминанию на главной странице — хотя сам по себе он очень хорош, быстрый и простой, особенно если выучить кнопки. Но люди стремительно его забывают: сейчас он тоже уполз вниз, им пользуются для правки карты реже, чем даже OsmAnd. 31 декабря Potlatch умрёт, как я упомянул в прошлой статье, потому что Adobe прекращает поддержку Flash, и его окончательно выпилят из браузеров. Предложение Ричарда отвязать редактор от браузера Совет решил не принимать.
Так что да, выбор между iD и JOSM. Почему никто не начинает писать полноценный десктопный редактор OpenStreetMap? В списке редакторов вообще никаких намёков: есть тематические, есть обрезки, встроенные в ГИС и операционные системы, но ничего, что может заменить даже Potlatch 1. Получается какая-то двухпартийная система: не нравится JOSM — добро пожаловать в iD, у него отличный интерфейс, понятные панели и не нужно бороться с JRE.
Не нравится iD — ставь JOSM, он работает офлайн у него сотни модулей и стилей оформления карты. Но… Может, нужно больше вариантов?
Кажется, тут я должен топить за поиск революционера и больше альтернатив — но данные подсказывают, что правильнее наоборот. Таблицей количества пользователей правят мобильные и тематические редакторы: у Maps.Me пользователей в полтора раза больше, чем у JOSM, и четвёрка StreetComplete — Osmand — Vespucci — Go Map тоже в сумме бьёт его по пользователям. А ниже притаились настольные и веб-редакторы отдельных элементов: GNOME Maps, OsmHydrant, Level0. Кажется, картографам их достаточно. В мире редакторов назрел перелом, и честно говоря, давно пора.
Простые и тематические редакторы — это всё, что нужно OpenStreetMap на нынешнем этапе развития. Прошло время первоначального накопления геоданных, теперь их нужно дополнять и обновлять. Поэтому каждый пятый человек, правящий данные, делает это с телефона, с улицы. Вместо количества нужно качество — незаметное, не требующее больших пакетов правок, но на которое нужны десятки тысяч людей во всех концах мира.
Чтобы нарисовать пропущенную дорогу, достаточно одной кнопкой открыть iD и ещё тремя её обозначить. Всё остальное на карте уже есть.
JOSM устарел. Нам не нужен не только третий редактор, — нам уже не нужен JOSM. Рисовать тысячи домиков и сотни километров грунтовок по снимкам отлично получается у участников Missing Maps и прочих мероприятий гуманитарной команды. JOSM не только оптимизирует массовое рисование, которое давно устарело. Он местами вредит проекту и другим картографам. Например, удобством работы с мультиполигонами — стали бы вы рисовать «лоскуты» в iD? А каково их там править? Размером пакетов правок (в среднем 150 объектов против 50 в iD) — все валидаторы жалуются на плодовитых картографов. Лёгкостью подключения слоёв гугля и кадастра. Тем, что система модулей позволяет писать системы тегирования, которые вручную применять невозможно. Сложность JOSM проникает в OpenStreetMap и делает его сложнее.
Достаточно iD. Для крупных же правок у нас появился новый инструмент: RapiD.
Основанный на том же iD, в нём одной кнопкой можно добавить сеть дорог, тысячи домиков и прочие данные через платформу Esri. Он закрывает вопрос импортов и раскрашивания «белых пятен». Где нет в RapiD, туда нагонят картографов крупные корпорации (в экономически интересные регионы) и гуманитарная команда (в менее интересные). Эта ситуация установилась с прошлого года, таков теперь OpenStreetMap.
Опытным картографам в этой картине отводятся места учителей и хранителей платформы: мы поддерживаем и уточняем тегирование, следим за системными ошибками менее опытных картографов, пишем системы мониторинга и управления данными (потому что у компаний не хватает экспертизы) и устраиваемся на хорошие деньги в эплы и фейсбуки руководить отделами осмеров.
Наше дело больше не рисовать основные дороги и не следить за валидаторами. Можно расслабиться, взять в руки обходные листы или StreetComplete и выйти на улицу как десять лет назад. Позаносить парикмахерские и люки. Обойти соседний двор и нарисовать в нём тропинки и заборы.
Для этого достаточно веб-редактора, он нынче удобен даже на планшете со стилусом. Или мобильного приложения — а их становится больше с каждым месяцем.
Интервью с Рози Местел, исполнительным редактором журнала Knowable Magazine
Рози Местел — исполнительный редактор журнала Knowable Magazine . Ранее она была корреспондентом New Scientist на Западном побережье, писателем и редактором Los Angeles Times и главным редактором журнала Nature . Она берет интервью у Вини Кирпала , автора эссе о здоровье и личной жизни.
ВК: Привет. Что означает название «Knowable» и что отличает его миссию?
RM: Журнал стремится обрисовать то, что известно о мире, с точки зрения лучших современных научных данных. Но мы хотели расширить это. Мы верим, что многие, многие вещи в этом мире «познаваемы» — даже если они еще не известны — и поэтому мы устанавливаем это в качестве нашей сферы деятельности.
Мы рассматривали большое количество потенциальных названий для журнала, но ни одно из них не отражало то, о чем мы, лучше, чем « Knowable Magazine ».
Во многих отношениях мы похожи на другие высококачественные журналистские издания, которые освещают научно обоснованные темы с помощью строгой, доступной и основанной на фактах линзы. Я бы сказал, что одна вещь, которая отличает нас от многих, — это наши чрезвычайно высокие стандарты. Мы перфекционисты.
Отсутствие внимания к новостям также отличает нас от других, позволяя нам рассказывать более длинные и масштабные научные истории.
Еще один факт заключается в том, что наш контент всегда свободен для доступа и может быть бесплатно переиздан, если соблюдаются простые правила. Это соответствует духу нашей материнской компании Annual Reviews, которая стремится найти способы сделать знания доступными для всех. Благодаря этим научным обзорам у нас также есть уникальная модель, согласно которой любой, кто получает доступ к нашему контенту, может бесплатно просматривать часть научной литературы, которая лежит в основе выводов, описанных в статье (см.
раздел «Более глубокие погружения» в конце Познаваемые статьи.)
ВК: Что наука в наше время значит для ваших читателей?
РМ: Ха-ха, ты бы у них спросил! Но я могу сказать вам, к чему мы стремимся с нашим контентом. Мы стремимся понять, как все устроено из чистого любопытства, потому что в этом мире есть чему удивляться и восхищаться, включая изобретательность тех, кто во всем разобрался. Мы также хотим знать, почему происходят определенные вещи и как решать насущные проблемы на основе фактических данных по очень практическим причинам. Мы считаем, что научный подход — лучший способ получить эти ответы. Я полагаю, что наши читатели могли бы так же рассматривать науку в наше время как способ понять мир и решить его проблемы.
ВК: Ваше издание работает с идеями из журналов 51Annual Reviews. Вы предлагаете питчи или комиссионируете за завершенные вклады?
ринггитов: существует связь между Knowable Magazine и техническими статьями, опубликованными в 51 журнале Annual Reviews нашей материнской компании.
Но связь менее прямая, чем предполагает этот вопрос. Мы часто используем эти журнальные статьи для первоначального вдохновения для статей, но это всего лишь отправная точка. Оттуда мы определяем историю и ее направленность, а писатель сообщает об этом и пишет, как и в любом журналистском произведении.
Часто у нас или у писателя возникает идея для истории, к которой они/мы пришли по-разному. В этом случае, поскольку наша модель заключается в создании моста между научно-популярными статьями и технической литературой, мы всегда находим по крайней мере одну связанную статью из Ежегодных обзоров, которую читатель может прочитать (конечно, бесплатно), если он хочет глубже изучить тема. Мы также обычно пытаемся взять интервью у автора рецензии среди ученых, являющихся источниками статьи.
Мы приглашаем на презентацию, а также ищем писателей для историй, которые, как мы знаем, нам нужны, но в последнем случае мы обращаемся к писателям, с которыми работали раньше.
ВКонтакте: Слова, инфографика, слайд-шоу и комиксы — уникальное сочетание.
Как вам пришла в голову эта идея и насколько хорошо она сработала для ваших читателей и писателей?
RM: Существует множество причин, по которым у нас есть такое сочетание контента (к которому я бы также добавил подкасты и видео, прямые трансляции, вопросы и ответы и статьи разной длины). Я не уверен, что то, что мы делаем, особенно уникально, но я думаю, что мы делаем очень хорошую работу! Мы всегда стремимся к совершенству.
Во-первых, некоторые темы хорошо подходят для одного формата, а другие — для другого. Не каждый читатель хочет прочитать историю из 3000 слов — некоторые хотят потреблять более короткие дубли.
Некоторые темы очень наглядны и требуют слайд-шоу красивых изображений, а другие нет.
В некоторых историях есть сложные концепции, которые действительно дополняются инфографикой. Некоторые читатели могут быть более наглядными, поэтому включение информации в график может помочь сделать ключевой вывод или позволить нам выделить определенный набор примечательных данных.
Мы большие поклонники инфографики и всегда спрашиваем себя, что они могут добавить к любой истории, над которой мы работаем.
Комиксы — это очень весело! Это удивительный объем работы, но нам нравятся результаты, а также совместный процесс между художником, писателем и редактором, когда мы объединяем их.
ВК: Рози, ваши авторы ограничены опытными писателями из Америки? Если нет, не могли бы вы дать три совета начинающим писателям, которые подготовят их к написанию для Knowable ?
RM: Мы работаем с опытными писателями из разных стран, и проживание за пределами США не должно мешать людям делать питчи. Хотя большинство наших авторов живут в США, мы также работали с писателями из Канады, Великобритании, Ирландии, Бельгии, Германии, Индии, Непала и других стран. В настоящее время мы работаем с писателями из Колумбии, Аргентины и Коста-Рики, а также с писателем из США, который сейчас живет в Чили. Кроме того, скоро мы запустим испанскую версию Познаваемый .
Мы приглашаем хороших писателей обращаться к нам, если у них есть идея для хорошей истории.
СОВЕТ ПЕРВЫЙ: Выполните домашнее задание. Пожалуйста, внимательно изучите наш веб-сайт, чтобы понять, какие истории мы делаем и на каком уровне мы их продвигаем. Убедитесь, что вы не продвигаете историю, которую мы уже сделали! Если вы знаете писателя, который уже работал с нами, возможно, вам будет полезно поговорить с ним об их опыте.
Знайте, что мы не освещаем новости, и что при работе с писателем в первый раз мы обычно даем короткую статью (скажем, 800-1400 слов) или вопросы и ответы с интересным исследователем, который написал статью в журнале Annual Reviews. в какой-то момент. Также знайте, что мы заинтересованы в том, чтобы погрузиться в науку — не только в том, что люди знают, но и в том, как они узнали об этом, — не оставляя позади более случайного, но любопытного читателя.
Мы тщательно редактируем, и все наши истории проверяются фактами, поэтому будьте готовы собрать материалы для проверки фактов после завершения редактирования.
СОВЕТ ВТОРОЙ : Отправьте нам основательный, хорошо написанный рассказ о чем-то оригинальном и целенаправленном — пожалуйста, не присылайте нам сообщение о последних исследованиях в одном из крупных журналов. И, пожалуйста, предоставьте немного информации о себе и ссылки на клипы с другими замечательными работами, которые вы проделали.
СОВЕТ ТРЕТИЙ: Если вы отправляете нам предложение, пожалуйста, укажите «предложение» в строке темы, и вы можете ожидать ответа в течение нескольких недель после того, как мы провели собрание. Мы небольшая команда. Пожалуйста, свяжитесь с нами, если вы не получили от нас ответа в течение недели или двух.
ВК: Что, если у писателя нет подписи в научном журнале?
RM: Нет необходимости указывать авторство в научном журнале. Но писатель должен был публиковать клипы, демонстрирующие солидный стиль письма и репортажа, а также аналитический склад ума. Также помогает, если у вас есть уникальный доступ к локации или истории, которые нам действительно нужны.
Я настоятельно рекомендую The Open Notebook в качестве ресурса для тех, кто хочет заняться научной журналистикой.
ВК : Большое спасибо, Рози. Мне понравилось, что ты с нами. Некоторые читатели FWW определенно захотят написать для вас, ведь они принадлежат к разным культурам и зонам!
«Чтобы принести вам то, что вы любите читать, кем бы вы ни были»: Картика В.К. о роли редактора книги
Это был не тот день, который предвидели ни Картика В.К., ни другие сотрудники HarperCollins India. Но 19 ноябрябыл последним днем работы Картики в издательской компании, в которой она проработала 10 лет, помогая ей стать ведущим издателем серьезной художественной и научно-популярной литературы в стране. Выдержки из интервью об искусстве, науке и издательском бизнесе в Индии:
В чем заключается роль заказного редактора?
Это влечет за собой, я полагаю… чтение предложений и идей, которые люди присылают вам, обдумывание их и высказывание: «Хорошо, я думаю, что здесь есть книга, и это правильный человек, чтобы написать эту книгу», а затем выйти и предложите им придумать первый набросок, либо как скелетное предложение, проработав разбивку на главы и т.
д., либо просто сказав: «Вам нужно пойти и написать эту книгу, я думаю, есть место на рынке для него».
И затем, как только они дадут вам первый черновик, вы сможете посмотреть на него, прочитать, прокомментировать и сказать… Я думаю, что это работает до такой степени… и это те вещи, которые не работай. Если это роман, вы можете сказать: «Этот персонаж нуждается в гораздо большей работе, чтобы его раскрыть», или «Этот персонаж неубедителен», или «Эта сюжетная линия немного слаба, но если бы вы могли исправить это таким образом, это будет работать лучше». Так что на самом деле речь идет об обратной связи с писателем.
С годами я обнаружил, что есть два типа писателей. Есть один тип авторов, которым вы можете оставить отзыв, и они уйдут и решат проблему. Например, вы можете сказать кому-то: «Я думаю, что есть проблема с этим персонажем. Она не очень симпатична. И ваш роман будет прочитан только в том случае, если кому-то понравится этот персонаж настолько, что останется с ним или с ней на 300 страниц».
Есть и другие писатели, которые говорят: «Знаешь, я не знаю, как это исправить. Я понимаю, о чем вы говорите… почему бы вам не попробовать это самому, потому что я не знаю, как я могу…» Тогда вы уходили, фактически переписывали это и возвращали им. И они подправляли или изменяли его по своему вкусу. Так что быть редактором, я думаю, означает иметь возможность видеть, кто что может сделать. Если кто-то из тех писателей, которые могут решить проблему, то иметь возможность дать такую обратную связь… и если они не из тех, кто может это исправить, сказать: «Хорошо, это проблемы, которые я определил. Теперь я возьму к нему ручку… или клавиатуру.
А что, по вашему мнению, делает хороший редактор?
Эмпатия. Я думаю, что эмпатия — это самая важная вещь. Если вы собираетесь редактировать текст, вы должны иметь возможность немного проникнуть в голову этого человека. Вы должны быть в состоянии представить, что ручка на самом деле находится в их руке, когда она в вашей, и писать, как они. И если вы не сочувствуете обоим, откуда исходит этот автор и что он пытается сказать и сделать в этой книге, а также сопереживаете персонажам, которые пытаются достичь этой цели через это повествование, я не думаю, что вы можете сделать это.
Вы должны попытаться быть похожими на них в чем-то, чтобы попытаться отредактировать их, чтобы сделать книгу лучшей версией самой себя, что вы и намеревались сделать как редактор. Это означает, что если сегодня вы редактируете определенный тип работы или определенного типа писателя, и это требует определенного настроения и тона, а завтра вы получаете что-то или кого-то совершенно другого, вы должны быть в состоянии проникнуть в их суть.
Да…
Вроде? (Немного смеется.)
Да, вроде того.
Хорошо, я имею в виду, что если я сегодня редактирую Саню [Мирзу], то я пытаюсь представить себя в мире тенниса, давления и стресса, связанных с этим, и всего того… через что проходит знаменитость/спортсмен …и тогда я могу попытаться найти правильное слово для того предложения, в котором она пытается что-то сказать. Но если я редактирую роман или автобиографию кого-то, кто продвигается по карьерной лестнице, то мне лучше знать жаргон корпоративной жизни и понимать давление, чтобы найти правильное слово для предложения в этом книга.
Это приходит только с опытом?
Я думаю, что во многом этому учится на работе, да.
Я абсолютно так думаю. Я думаю, что я, должно быть, был ужасным редактором своей первой книги. Я, например, не знал разницы между коротким тире и длинным тире или точно не знал, как следует использовать точку с запятой. Я бы просто использовал их интуитивно, инстинктивно. Но важно сначала научиться расставлять точки над «i» и пересекать «t», а затем постепенно научиться ориентироваться в рукописи и всегда знать пределы, знать, что это работа писателя, в которую вы можете вмешиваться. в или работать с этим до такой степени, но сверх этого вы должны позволить этому быть.
Кроме того, как много вы можете заставить кого-то сделать. Если есть определенный тип писателей, который пишет, например, определенную художественную литературу, вы не можете заставить их написать совсем другую книгу. Вы не можете сказать: «О, ты так красиво пишешь! Почему бы вам не написать криминальный роман вместо романа, ориентированного на отношения?» Может быть, они не хотят этого делать, может быть, они не могут этого сделать.
Так что нет смысла пытаться играть в бога. Вы можете просто играть… я не знаю, как это называется… кем-то, кто помогает богу в повседневных делах и операциях. Это и есть. (Смеется.)
Между прочим, это непростая задача.
Это отличная задача. Представьте, что вы каждый день приближаетесь к Богу. Писатели — удивительные люди, с которыми приятно работать.
Как вы думаете, важно ли редактору влюбиться в свою работу?
Не обязательно. Это здорово, когда ты это делаешь, и ты действительно хочешь, чтобы эта книга работала, и веришь в нее, и т. д.… но ты можешь не влюбиться в текст как таковой, может быть, ты влюбишься в его идею, влюбишься в его товарность или с автором, которого вы считаете действительно подходящим и пригодным для продажи.
Это может быть любой аспект, в который вы верите, это не обязательно должно быть что-то одно… только содержание… и я постепенно открываю это.
Раньше я был немного снобом, я думаю. (Немного смеется.) Раньше я думал, что все, что имеет значение, это то, что это должен быть отличный текст, но это неправда, потому что не существует какого-то одного великого сценария. Не существует идеального писателя, читателя или текста.
Да, это все субъективно.
Да! Есть много типов читателей, ищущих много разных путешествий в жизни, и ваша работа как издателя состоит в том, чтобы сказать: «Я принесу вам то, что вы, возможно, захотите прочитать, кем бы вы ни были». Здесь нет места самоуспокоенности, снобизму или чему-то подобному. Вам просто нужно… растянуться намного больше, чем это.
А какие у вас отношения с вашими авторами?
Думаю, столько видов отношений, сколько авторов. Некоторые из них могут стать очень личными, и вы можете стать друзьями и преданными на всю жизнь. Есть и другие люди, которые будут чувствовать, что их обманули, потому что у вас не хватает на них времени. Есть и другие, с которыми у вас есть краткосрочные отношения, когда вы работаете над книгой, и как только книга готова и выпущена, вы оба переходите к другим вещам.
В этих отношениях всегда есть трудности, потому что, пока вы в них, вы полностью в них вкладываетесь, и вы чувствуете, что они связаны с вами, и вы связаны с ними… и тогда деньги могут быть лучше в следующий раз где-то еще, и они могут просто уйти. Так что вы должны смириться и с этим и сказать, что хотя вы эмоционально вкладываетесь в людей, вы также должны быть в состоянии быть достаточно отстраненными, чтобы отпустить их. Первые несколько раз это будет нелегко, но через некоторое время вы научитесь быть… сочетать эти эмоциональные вещи с довольно отстраненными…
Это как расставание?
Да, это похоже на расставание, за исключением того, что с ними все еще можно дружить. Потому что, если вы были искренними в том, что вам нравился этот писатель и книга, когда вы работали с ними, я не понимаю, как это может внезапно измениться, потому что теперь они опубликованы кем-то другим.
Это так похоже на отношения…
Нет! Потому что, когда вы находитесь в отношениях, даже после того, как вы ушли, вам может быть трудно видеть их с кем-то еще.
Как вы думаете, иногда это так? 
не пойдет вам на пользу, они первые, кто позвонит, посочувствует и скажет: «Мы знаем, что вам тяжело». Это как иметь несколько любовников все время. С одним разрывом вы можете жить, потому что другие все еще с вами. (Немного смеется.)
Есть ли книга, о которой вы жалеете, что не опубликовали?
О, так много!
Можете ли вы назвать один?
Я имею в виду, что мне бы очень хотелось опубликовать последнюю книгу Ануджи [Чаухан], которая была продолжением книги, которую мы опубликовали, Эти дорогие девушки Тхакур … это была одна из них. Мммм… есть и другие авторы, которых мы публиковали, но которые перешли к другим издателям. Есть Табиш Хаир, чья новая книга вышла вместе с Penguin… Есть Анис Салим, чьи следующие книги перешли к другому издателю. Есть Сьюзан Мридула Коши, есть такие писатели, с которыми мне нравилось работать и которых я очень уважаю, и… да, я скучаю по ним и по работе с ними. Хм… но, конечно, если бы мне пришлось выбирать книга, которую я хотел бы опубликовать, это, вероятно, что-то совершенно невозможное, как Полночь Дети .
Это было бы чем-то другим
И Салман Рушди автор, с которым вы хотели бы поработать?
Я в этом не уверен… (Широко улыбается.)
Итак, с одной стороны, у вас есть Дети полуночи, , но тогда вам также придется иметь дело с Рушди…
(Немного смеется) Я имею в виду, я на самом деле задал ему этот вопрос. Он приехал в Индию на конклав India Today, и единственный вопрос, который мне удалось задать ему, был таков: «Сколько времени вы редактируете?»0007 нужно знать! Он был очень хорош в этом, он ответил, сказав, что раньше он был гораздо более устойчивым к редактированию в начале, а затем он использовал пример некоторого материала, который он фактически взял из Midnight’s Children , потому что его редактор предложил это, и он сказал, что в конце концов это сработало хорошо.
И он сказал мне кое-что, что я держу в голове каждый раз, когда редактирую. Он сказал: «Если вы что-то теряете в тексте, а когда перечитываете, вы этого не упускаете, значит, этого изначально не должно было быть», или что-то в этом роде.
